Погостная вода и практики с ней.

Источник не помню. С просторов.

Вода, жизнь и смерть наша. Все из воды, ею и уходит. Рождаемся из вод, умираем, водой в землю просачиваясь. Вода воде рознь, о том и сказ ныне.
Всякий, кто колдовскому промыслу сродство имеет, нет нет да прибегает к воде матушке. А иной раз и вода иная потребна. Да воды разные есть. Всякой свое место и время и дело.
Какая для чего, - то в обрядах писано. А вот какую какой считать, то передачей ведомо. Да не бумагам доверено, а словом от учителя к ученику. Да не всяк сие раскрывать то станет, измельчал народ ноне. Все тайным сделать норовит, да выгоды поболе, да мы то здесь не за тем, чтобы в игры играть. Посему расскажу чего проведала, а там уж решайте, на веру ли брать, иль шуткой принять.
Вода мертвая. Все под одну гребенку замели. И с покойницкого обмыва, и с ваз погостных, с луж, кой кто в могилы прикапывает на время, и тоже мертвой именует. А мертвая то вода, она простого проще. Как ночь крещенская наступает, да самая то полночь, что средь народа знаема, так и потребно воды набрать сей. С озера, колодца, речки, откуда будет уместно, но из земли чтобы шла. Вода эта силу имеет особую, целительную, истребляет все зловредство и наведенное и приобретенное. Да осторожность нужна к воде этой. Ибо силы много берет у того, кто пользует ее. Раз в год запасают воду сию, да столько, чтобы на год хватило. Да коль верно набрана, дак порче не подвластна она, через год все свежа, как и была. Все что мертвой то именуется да не эдак запасается, ошибка то. Та вода иная.
Вода погостная. Та, что на погосте место имеет. В лужице, или еще углублении каком да не на могиле, а на земле погостной обиталище имеет. Может и в канавке где быть. Набирается для обряда каждого, можно и впрок запасти, коль дела то много до нее. Гожа и для порчи и для лечения и присушку иную с ней можно сотворять. Для опоя, и подлива пригодна. Но то в обрядах писано, так и следуй. Да за нее Хозяевам то откуп положен, посему помнить это надобно, когда добывать ее идти.
Кто же воду погостную водой из ваз с могил заменяет - неверно сие. Ибо вода что в вазе уже за покойником числиться и нет разницы, от родичей или от дождя она туда ход возымела, она навроде именной и для обряда с водой погостной не гожа. Погостную воду можно и именной сделать, ежели у покойника, через которого дело идет водицы нету, так погостную то по правилу обрядному на могилу его надо уместить, да только чтобы не была она закопана глубоко, а чуть вглубь помещена да постояла положенное время. Это уж будет погостная вода да именная, а может и безымянная, ежели на безымянной могиле обряд положен. Как пользовать ее, то в обряде сказ.
Вода крестовая. То из обряда идет. Сила у ней особая, крестная да мученическая. Та вода под дело берется. Да в дни особые, да с наговором. Много совету как ее добыть, да помнить одно надобно. Коли для снятия, то на убыли, коли для прибытку, то на прибыли. Мужеские да женские дни также надо различать. Да когда то ее надо откупать, а когда то и нет.
Откуп за воду это до любой, что с погоста касается воды верно. Там где покойного то ярить да напущать, да чтоб злее был, так откупа то не надо, лишь слово и молвить, у кого он плату брать будет. А коли на иные дела, то откупать по чину.
Вода с обмыва мертвячьего. Всякого совету полно на нее. И руки ноги отирают, и еще чего удумывают, а ведь в воде этой важней всего мука смертная, да страх человечий пред ликом Хозяйки нашей. Да пот, да еще какое испражнение, что тело умирая исторгает. Посему, вода с обмыва та, что первая тела коснулась да в сосуд попала. Иная силы иметь не будет. Эта вода и для порчи и для присушки и много для каких дел, что обрядом указаны пользу имеет. Да стерегут ее, те что порядок то ведут обмыва. Да завсегда есть возможность до нее дотянуться. Особо в селе, иль деревне. Тому, кому надо найдет.
Вода с обмыва за покойным. Как покойного на погост повезли, дом обмыть положено, дабы других то покойных не было вскорости, да дух покойного не шастал. Вода та, тоже властью наделена. На рассорки потребна, на разлучения, на отлучение от пьянства, да много чего еще и в назначении.
Вода с похорон. Та, коей руки с кладбища после похорон вернувшись, омывают. Она может и той, что с обмыва мертвячьего пострашней будет. Да кто сведает силу ее, да набрать умудриться, многих дел лихих ее силой сотворить сможет.

Да коли надо обряд то без запинок да по правилу проводить, так путать воды то не надо. Всяка своей силой славна, и всякой место свое. И время.

Заговоры на погостну воду. Еси разныя заговоры на погостну воду. Вся сии заговоры на порчи многоразличныя, ино смертны, а ино на хвори творимыя. Егда може ворога погостной водицей поить, то иного не надобно, кроме заговора на водицу сию. Ея же, сиесть водицу погостну, може сорастворяти со иной коей водой точию питием, вмале во сие питие водицы погостныя примешав. Много ли мало сей погостной водицы во питии буде несть различия, аще же може и вовсе сей погостной водицей едино поити ворога, то зело удобно, егда на смерть порча.

Заговор дабы кровь во телеси стыла да ко главе клубком вся прихождаше, (вероятно инсульт).
Честь же сей заговор двунадесять раз во пору егда солнце заходит. Честь же на водицу погостну да после ея водицу може с вином чермныим, (красным), сорастворити и ворогу испить даждь. Заговор же таков: мати водица, ведомы те человеки мертви. Сии-то мертви человеки, по земи не хождаше, словеси не глаголют, руцы я не подъемлются, нози я не ступают, кровь я не обращся, тако бы и раба божия имя, како вкусит тя, мати водица, по земи бы ея, рабе божией имя, не ходити, рук бы не подъемлети, нози бы не ступали, а и кровь-то во телеси буде хладна да ко главе бы вся клубком приступи. Слово моё крепко николе порушися, молитвами не съять, заговоры не отговорити. По веки вечныя аминь.

заговор дабы ум да память отъяти.
Сей-то заговор таже на водицу погостну честь да точию во полунощь. Молвити же тринадесять раз. Мати водица, знаемы те мертви, яко сии мысли во умах николе содержат, тако бы и рабе божией имя ни коей мысли на уме не держати, яко мертви памяти николе емлют о сродниках, ниже о живых людиях, тако бы и рабе божией имя, сродников да знаемых человеков с памяти истребите. Яко мертви не разумеют идее пребывают, тако бы раба божия имя не разумела ни жила, ни кто еси. Яко мертви мороком прихождаше да живых человек, тако приступились бы до рабы божией имя, вси бы обращся да ум ея кружити. Сим словеси недоговору, ниже переговору несть. По веки вечныя аминь.

заговор на смерть.
Молвити во полунощь четыредесять раз и сию водицу неможно с чем сорастворяти. Мати водица, знаемы те мертви, хладны да недвижимы, очи не взирают, уста не глаголют, руце не подъемлются, нози не ступают, сердце не трепещет да и разум не мыслит. А пособи же ми, мати водица, соизыти бы рабе божией имя, ко погостныим жителем, дабы рабе божией имя быте хладной да недвижимей, устам бы ея глагола не молвить, рука бы ея не подъемлеть, нози бы ея не ступали, сердцу бы ея не трепетати да и разуму-то не мыслити. Несть же сему заговору не преговору, не недоговору по веки вечныя аминь.

заговор дабы речь ворога отъяся.
Сей-то заговор по захождении солнечном молвить. Честь-то тринадесять раз с многоразныим питием сорастворяти може. Мати водица, знаемы те мертви, яко я словеси не глаголют, уст не отверзают, знаемы те гробы, веком не растворими, знаемы те камени погостны, ни едина глагола не молвят. А пособи ти, мати водица, ми во поделие чёрном, дабы раба божия, яко мертви глагола не молвила, яко гробы уст не растворяла, аще бы растворяла, тако словеси не исторгала, яко камени речей не говорила. А буде словеси моя крепкы. Доколе мертви словеси молвят, доколе гробы я растворятися, доколе камени погостны речи сказывати станут, дотоле не испроврещи сего заговора. Несть сим словесим не переговору, не недоговору. По веки вечныя аминь.

заговор дабы ворогу очами николе не зрети.
Честь во полунощь, тринадесять раз да водицу сию с чем потребно сорастворяти може. Мати водица, знаемы те мертви, яко пребывают я во велией теми, тако рабе божией имя вживе во теми пребывать, яко гробы я не растворятся, тако б очи рабы божией имя, вовек не растворилиса, яко я равны днесь да нощь, тако бы рабе божией имя ста. Словеси моя крепкы, поделием полунощныим. Доколе же гробы растворися, доколе мертви очи разомкнут, доколе из гробов соизыдут, дотоле крепок сей заговор. Несть сим словеси не переговору, не недоговору. По веки вечныя аминь.

заговор дабы сердце остановити.
Молвить четыредесять раз, во полунощь да сию-то водицу сорастворяти неможно. Мати водица, знаемы те мертви, яко я сердца николе трепещут, кровь николе обращся, дыхания же николе несть. Тако бы у рабы божией имя, сердце николе трепетало, кровь николе обращся, дыхания николе несть. Пособи ти, мати водица, ми во подели чёрном, остуди у рабы божией имя кровь кипучу, останови сердце скоро. Дабы вмале времяни во гроб ея соизыти. Несть сим словеси не переговору, не недоговору. По веки вечныя аминь.

заговор дабы дыхание остановити.
Сей-то заговор молвить четыредесять раз по захождении солнечном. Сию же водицу сорастворяти неможно. Мати водица, знаемы темертви, яко я дыханием не колеблемы, яко во гробех дыхания несть, яко камени погостны дыхания не емлют, тако бы раба божия имя, дыханием николе поколеблется, дыхания же и несть, а и яко камени погостны, потребы во сим николе емлет. Пособи ти, мати водица, ми во подели чёрном, приведи рабу божию имя, вмале времяни ко гробу. Доколе мертви из гробов не восстанут, доколе дыхание я не обновитися, доколе камени погостны дыхания не емлют, дотоле не испроврещи сего заговора.. несть сим словеси не переговору, не недоговору. По веки вечныя аминь.

заговор дабы слух отъяти.
Сей заговор честь во полунощ, тринадесять раз. Водицу же с чем потребно сорастворяти. Мати водица, знаемы те мертви, яко ни един слышати николе не може, ни стоны , ни слёзы не ведает, ни птичья щебета. Тако бы и раба божия имя, николе могла послышати, ни гласа, ни крика, ни говора. Доколе мертви гласа не послышат, дотоле заговора сего не испроврещи. Несть сим словеси не переговору, не недоговору. По веки вечныя аминь.

заговор нечувствие навести, (паралич).
Сей заговор во полунощь четыредесять раз молвить. Водицу же сорастворяти неможно. Мати водица, знаемы те мертви, яко руце я не подъемлются, нози я не ступают, персты я не движуся, тако бы у рабы божией имя, руце не подъемлелись, нози не ступали, персты бы не чувствовати. Пособи ти, мати водица, ми во подели чёрном, дабы раба божия имя век во постеле изжила. Доколе мертви по земи не поидут, доколе руце не подъемлют, доколе персты обращати не ста, дотоле не испроврещи сего заговора. Несть сим словеси не переговору, не недоговору. По веки вечныя аминь.

заговор дабы во ногах силу отъяти.
Сей заговор молвити тринадесять раз по захождении солнечном. Водицу же сию с чем потребно сорастворяти може. Мати водица, знаемы те мертви, яко я со гробов не восста, по земи не хождаше, яко я во гробех лежат, вовек не поидут. Тако бы раба божия имя, по земи не ходити, нози бы ея отъяся. Пособи ти, мати водица, ми во подели чёрном, отыми силу во ногах рабы божией имя. Доколе мертви из гробов не восстанут, доколе по земи не поидут, дотоле не испроврещи сего заговора. Несть сим словесим не переговора, не недоговора. По веки вечныя аминь.

заговор дабы ум вмале времяни мутить, (обмороки).
Мей заговор молвит иринадесять раз по захождении солнечном. Водицу же с чем потребно сорастворяти може. Мати водица, знаемы те мертви, сень-то отъяся от телеси я да по нощи мороком по земи хождаше. Пособи ти, мати водица, ми во подели чёрном, яко исхождаше сени из гробов телеси своя, тако держати бы им путь до рабы божией имя, дабы ея мучати, ум ея мутить, сердце щепить, память отымать. Словеси моя крепкы. Несть сим словеси не переговору, не недоговору. По веки вечныя аминь.

Тако до вся сих подобает ведати: заговоры кратки, яко водица велию силу емлет юже точию управити надобно малыим словом. Да поити ворога, кои тринадесять да двунадесять раз молвити заговоры, сии три дни водицу заговаривать да меж сих ден от единаго дни до седмицы разрыв може. Си, кои четыредесять раз молвятся, потребно двунадесять ден заговаривати водицу от раза до раза, а и разрыв той же може.